Lennart Svensson. Ernst Junger: A Portrait. Canada: Manticore Books, 2014. 290 c.

В условиях, когда книги Эрнста Юнгера вполне завидными темпами переводят на русский, ощущается недостаток не только его биографии, но и работ, вводящих в непростой и необычный мир юнгерианы. К сожалению, вышедший у нас дайджест из биографии Гельмута Кизеля не может претендовать в кандидаты на заполнение этой лакуны.

С книгой Леннарта Свенссона совсем другая история. Если у Кизеля в оригинале 700 страниц, научный подход и стремление охватить все, то здесь — небольшая книга, которую автор сам позиционирует как помощник тем, кто знакомится с Юнгером и не может найти на английском все его книги.

Свенссон щедро делится историей своего личного знакомства с книгами Юнгера, его переводов и рецепции в родной Швеции. Он может процитировать Джеки Кеннеди, строчку из Guns N’ Roses или немецкий сериал Heimat III… О чем тут, казалось бы, говорить, человек выпустил личную книгу о своей любви, молодец, но попса, пролистали и забыли.

А вот и нет! И сериальная цитата оказывается весьма к месту («Тот, кто женится на Zeitgeist, скоро оказывается вдовцом»), и обрамлена она цитатами из Гераклита, Леона Блуа и Евгения Замятина, и, главное, книга оказывается весьма емкой и информативной.

Свенссон не скрывает своей всепоглощающей любви — и это тот случай, когда она не застит глаза, а буквально-таки открывает третий глаз исследователя. Да, автор весьма скептически относится к все еще столь распространенным в западной традиции попыткам сделать из Юнгера пособника нацистского режима, но — как раз на спор с пустым он тратить время не будет, просто лишний раз напомнит о жестких строчках Юнгера против Гитлера или про его ассоциирование с заговором Клауса фон Штауффенберга с целью убийства Гитлера…

Притом что к самой идее физического устранения тирана теоретически Юнгер относился скептически — надо взаимодействовать с системой, лечить организм, а не верхушку фурункула. Что уже непосредственно свидетельствует о том, каким сложным феноменом является личность и мысль Юнгера. Это автор понимает прекрасно, с этим и работает, подчеркивая несколько раз:

«Юнгер имеет тенденцию вызывать самые разнообразные реакции — святой или грешник, фашист или герой сопротивления. <…> Конечно, Юнгер необычен. Он возвеличивал войну, он говорил о необходимости духовности в век материализма, он действительно подчеркивал необходимость контакта с наследием предков. Все эти тенденции отнюдь не были мейнстримом в 20 веке. <…> Многие книги Юнгера ускользают от определения, живя по собственным законам на границе между жанрами и формами, состоя из размышлений, анекдотов, видений и рассказов, представленных в более или менее систематической форме».

Для анализа подобного явления понадобятся обращение ко многим темам — и именно этим и займется шведский исследователь. Включая столь неожиданные разделы, как не только юмор в работах Юнгера, но и шутки самого автора (однажды, летя на встречу с Миттераном, он забыл паспорт, но вез показать другу марку, выпущенную в его честь, ее он и предъявил на паспортном контроле — напоминает, как Джим Моррисон в аэропорту же представлялся Джимом) и приколы над ним (оные приведены на немецком, возможно, чтобы оценили самые посвященные).

Главки книги различаются — как и в книгах самого Юнгера! — по объему, от пространных до буквально странички («Живопись Кубина») или четырёх строк (для анализа соотношения этики и эстетики исследователь приводит лишь его максиму из парижских дневников о том, как писатель хотел написать «он поступил правильно», но стилистически лучше звучало «он поступил неправильно» — отметим еще и делегирование высказывания от первого лица третьему, что тоже снижает пафос). Но Свенссон совершенно точно стремится к всеохватности.

Так, он разбирает буквально все книги Юнгера, включая его крупные статьи — здесь ценность в некоторых фактах о книгах, у нас переведенных, и, конечно, в разборе тех, что еще не переведены (книга о любимой юнгеровской колеоптерологии или же его исследование наркотиков — суждено ли им вообще быть переведенными на русский?).

Разобравшись с ними, автор еще раз прошерстит все наследие немецкого визионера на предмет отдельных тем. Юнгер и христианство, Юнгер и фантастика, Юнгер и гаджеты (сейчас, читая описание библиотеки вроде Интернета или смартфона в «Гелиополе» 1949 года, удивляешься дважды — у Юнгера подчерчивались не только технические характеристики телефона, но и его визуальные характеристики и необходимость носить в нагрудном кармане для самоидентификации, что отсылает не только к современному выпендрежу по поводу новейшей модели айфона, но и хранимые в памяти телефона сканы QR-кодов и прочих документов).

Отдельной темой Свенссона будет компаративистика. И если Ницше, Шпенглер и Эвола тут вполне ожидаемы, Замятин (антиутопическая тема) и Мисима (мотив традиции, воина, обреченной смерти) оправданы, а вот Кастанеде, Толкину и Хайлайну поначалу удивляешься.

Любовь исследователя бывает и критичной, и немного наивной. К последнему можно отнести, что Свенссон не понимает, или, скорее, не одобряет юнгеровский концепт ухода в лес как противостояние цивилизации конца времен. Или же автор книги один раз очевидно положился на те же западные ангажированные источники и осуждает Готфрида Бенна за коллаборационизм, тогда как его судьба и поведение были очень синонимичны юнгеровским — такое же раннее разочарование и дистанцирование от национал-социализма, отказ от выгодных позиций в культурной иерархии нового режима, уход в частное и запреты на печать как от нацистов (этого как раз избежал Юнгер в силу того, что Гитлер был откровенным поклонником его военной прозы), так и от союзников.

Уже понятно, что работа Свенссона выпадает из жанровых определений так же, как и книги самого Юнгера, но хорошо выступает и как пособие по мирам Юнгера для начинающих, и как внимательная книга для тех, кто давно его любит.

Насколько критически выдержанной должна быть эта любовь, разговор отдельный. Но актуальность Юнгера подтверждает буквально каждая эпоха. Бог или черт с ним со смартфоном, но Юнгер не только предсказал нынешнюю пандемию в «Уходе в лес», но и давно дал рецепты борьбы с ней. О том, что технологии не должны развиваться за счет счастья, любви и здоровья людей, он писал в «Мире», в послевоенных дневниках же находим строчку о том, что когда мир поколеблен в своих основаниях, один взгляд на цветок может восстановить порядок.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>